Обыкновенный город, обыкновенные люди
Sunday, November 30th, 2008Решил написать несколько строк про случай, произошедший на днях в обыкновенном «загнивающем и таком обезличенном капиталистическом городе» Калгари. Про загнивающий и обезличенный я в шутку написал потому, что многие любят говорить о Западе, как о каком-то месте, где всем на всех наплевать и где все живут только для того, чтобы побольше заработать или украсть, а потом накупить всякого ненужного барахла побольше и до самой могилы есть жирную и вкусную пищу. И вообще, многим почему-то кажется, что здесь никто ни с кем не дружит, а живут все своей личной жизнью и кроме собственных проблем ничего не видят. Неправда это.
Дело было субботним вечером. Ехали люди в автобусе. В небольшом таком автобусе — человек на двадцать. В раза два больше столичной маршрутки. Здесь таких много ходит по удалённым и невостребованным маршрутам, чтобы большие автобусы порожняком не гонять. В автобусе всего одна входная дверь за исключением водительской. И, как назло, на остановке входную дверь заклинивает. Что только водитель не делал, чтобы её открыть. И пассажиры её толкали снаружи вовнутрь и изнутри наружу, и аварийную ручку дергали — ничего не помогло. Заклинило дверь и всё тут. Бывает.
Что делает водитель в этой ситации? Да, ничего, особоенного. Он извиняется перед пассажирами, затем ставит автобус на парковочный тормоз, включает аварийку, вылезает из автобуса и, подавая каждому руку, начинает высаживать пасажиров через водительскую дверь, а затем сажать пассажиров, стоящих на остановке, в автобус через ту же водительскую дверь. И эта картина повторяется на всех остановках до самой конечной. Никто не ругается, все улыбаются, шутят и сочувствуют бедному водителю.
Не знаю почему, вспомнились годы, когда мне часто приходилось ездить в России на автобусе. Иногда, чаще поздним вечером, мимо остановки проезжал мой автобус с табличкой на лобовом стекле на которой было написано «В ПАРК». Проезжал он обязательно на высокой скорости, обдавая ожидающих на остановке грязной жижей из лужи. За рулём его сидел весёлый водитель, а рядом с ним обязательно сидели девки. Наверное кондукторши. И водитель и девки улыбались, глядя сверху вниз на замученных трудовым днём несостоявшихся пассажиров. Наверное, у водителя и кондукторш рабочий день действительно закончился и они весело ехали домой, но, так как номер маршрута с лобового стекла никто из них не снимал, страдальцы на остановке думали и даже говорили, что это их автобус, а его водитель — сволочь.
Также вспомнился случай, когда я, с тяжеленной сумкой на боку, бежал изо всех сил, пытаясь успеть на отходящий последний в тот день автобус. Тогда, водитель автобуса, отчетливо видевший меня в зеркало заднего вида, ухмыляясь закрыл перед самым моим носом дверь и уехал, оставив меня на пустынной остановке в двенадцатом часу ночи посреди ничего и темноты.
А ещё вспомнился литовский водитель-дальнобойщик, подобравший меня в три часа ночи в тридцатиградусный мороз на шоссе Е20 между Нарвой и Таллином. Он тогда напоил меня горячим чаем из термоса и, рассказывая мне истории за жизнь до самого Таллина, не переставал удивляться тому факту, что меня никто не подобрал на зимней дороге в течение целых шести часов.
Всё-таки приятно, чёрт возьми, что есть ещё среди нас хорошие люди.